Индивидуальные репатриации

Бернардо Роллан-и-де-Миота (1890-1976) родился в типичной буржуазной семье испанской Реставрации: благочестивой, серьёзной, патриотически настроенной и лояльной монарху. Его отец, видный политик и финансист, депутат парламента и Сената от Консервативной партии, был заместителем спикера Сената в правление короля Альфонсо XIII.

Другие члены семьи Роллана были дипломатами или военными. Он пошёл в школу в Англии, где стал в некотором роде англофилом. К марту 1939 года, когда он прибыл в Париж в роли генерального консула, он уже был дипломатом с 27-летним стажем.

В октябре 1940 года Роллан отказался признавать антисемитские указы немецкой военной администрации в отношении испанских граждан еврейского происхождения. Не получив на этот счёт каких-либо инструкций от своего министерства, он сообщил французским и немецким властям, что, поскольку в Испании нет законодательства о расовых отличиях, эти указы неприменимы к испанским гражданам, даже если они евреи. Кроме того, он отметил, что эти указы противоречат условиям франко-испанской консульской конвенции от 1862 года, которая на тот момент оставалась в силе. Роллан по собственной инициативе выдал своим соотечественникам-евреям охранные сертификаты, подписанные им самолично, частично защитив их от расового законодательства еврейского статута. Министр иностранных дел, Серрано Суньер, не одобрил действия Роллана.

Одной из инициатив, осуществлённых Ролланом с величайшей осторожностью, были индивидуальные репатриации значительного числа евреев, которые получали личные разрешения. С 1 июня 1940 года по 1 апреля 1943 года он предоставил въездные визы в Испанию 20 сефардам и 27 бывшим лицам, находившимся под покровительством Испании, хотя они не были включены в консульский реестр граждан. К февралю 1943 года, по данным списка членов Официальной торговой палаты Испании в Париже, 126 испанских евреев уже репатриировались в Испанию. Эта молчаливая деятельность порой осуществлялась при помощи самого неожиданного канала – еженедельных поездов, отправлявшихся из Парижа, на которых ехали граждане Испании, желавшие вернуться к себе на родину. Консул использовал эти поезда, сажая по нескольку сефардов в вагоны, зарезервированные для партии фалангистов.

Вместе с четырьмя испанскими евреями Роллан создал бюро, служившее точкой связи между консульством и общиной испанских сефардов в Париже; это бюро в числе прочего стремилось выдавать сертификаты гражданства и паспорта в том числе и лицам, находившимся под покровительством, тем самым нарушая строгие правила, исходившие от начальства.

Роллан усердно трудился над тем, чтобы предотвратить конфискацию активов своих соотечественников-евреев, и, при помощи личных контактов с оккупационными немецкими властями, достиг в сентябре 1941 года соглашения об особом обращении с ними. Испанские евреи получили следующие преимущества: их счета были разблокированы, они получили право использовать и сохранить средства, полученные в результате насильственной ликвидации их активов; их имуществом управляли исключительно испанские администраторы, и это управление было централизовано в Испанском банке Парижа.

Благодаря настойчивому заступничеству Роллана перед французскими и немецкими властями 14 испанских евреев, арестованных в ходе облавы 20 августа 1941 года, были 3 апреля 1942 года освобождены из лагеря Дранси.

Менее известно сотрудничество Роллана с испанской католической миссией в Париже с целью получения фальшивых сертификатов о крещении и заключении брака, что позволяло некоторым испанским евреям выдавать себя за католиков.

В мае и ноябре 1942 года оккупационные немецкие власти выражали желание, чтобы Роллан был как можно скорее отозван со своего поста во Франции за то, что он «сильно защищает евреев в Париже». Посол Лекерика передал мадридским властям этот запрос, но министерство иностранных дел не желало отзывать Роллана, несмотря на доклад фалангистской партии во Франции, обвинявший его в том, что он «заговорщик, монархист и антифалангист». 15 апреля 1943 года он покинул Париж, будучи назначен руководителем отдела кадров испанской дипломатической службы.

Его усилия по защите сефардов были во многом вдохновлены женой, Марией Луизой, очень благочестивой женщиной с глубоким чувством долга и христианского милосердия. В Париже он мог также рассчитывать на помощь своего друга, Рафаэля Гарсии Мутона, канцлера консульства.

После ряда важных постов в министерстве иностранных дел Роллан вышел в отставку в 1960 году и скончался в Мадриде в возрасте 86 лет.